2002 год, не самый благополучный город в Московской области. Во мне 110 кг живого веса при росте 190 см, тогда была короткая стрижка, одет был в свитер и кожаную куртку. В общем, типичный образ «братка», хотя отношения к ним вообще никакого не имел. Я получаю шальную пулю в живот и, валяясь на земле, испытываю жуткую боль. Даже стонать не могу: любое действие отдаётся в организме. Народ тут же вызывает скорую, которая приезжает через пять минут.
— Как же эти урки зае#@ли! Когда же они уже передохнут все… Слышь братуха, а х#&и ты хотел? Гребёшь бабло немереное, а тут тебя вытаскивай. Типа, делиться надо! Может, друзьям позвонить? Они подъедут, разрулят ситуацию. Можем сделать так, что менты даже не узнают, но сам понимаешь: дороже будет. Э-э-э, братуха, ты чего, сдох, что ли? Ну, #$ вашу мать, с баблом в пролёте опять… А, не, смотри, шевелится вроде!
Дальше я отключился. Очнулся на операционном столе.
— Да не надо никакой анестезии, на эту шваль переводить только. Кать, а ты как огурцы солила? Представляешь, у меня все банки повзрывались…
Слышали фразу «чувствовать каждую клеточку»? Я точно знаю, что это не просто слова.
Очнулся на какой-то кушетке в коридоре больницы от того, что какой-то урод бил меня по щекам. Потом приходил следователь с горящими глазами, который с первых же слов упомянул про деньги, но когда узнал, что я обычный человек, огонёк в хитрых глазках резко угас. Больше я его не видел, только по почте письмо получил, что дело закрыто.
После сделанной операции моё пузо напоминает карту танковых сражений. Во время гастроскопии (когда в желудок засовывают трубку) врач была в шоке и всё возмущалась, что таких «лекарей» нужно гнать метлой, а ещё лучше — сажать пожизненно за такие операции.